Литературная страница брянской газеты «Красногорская жизнь»
РАСКОЛДОВАННЫЙ МАЛЬЧИК
Как ни спешил Алешик на первый в свой жизни новогодний праздник, а все же припоздал. Но виной тому — не извилистые с тропкой в один след заснеженные улочки окраинной Покровщины, что вывели-таки шестилетнего мальца к автобусной остановке. Немного, как потом ему показалось, потерял он времени и в томительном ожидании на колючем январском ветру редкого для начала шестидесятых в этом краю автобуса.
Закоченел весь, зато сам что было сил захлопывал неподатливым рычагом единственную на весь пассажирский салон дверь. А уж в какую радость было тоже впервые катить на новеньком, сладко пахнущем дерматином переднем сиденье. Куда больше ушло драгоценных минут на поиски предприятия, где трудился отец Алешика. Сам-то он толком не знал места дислокации батиного предприятия. У кого ни спросит, где красный уголок ДОЗа, люди только недоуменно пожимают плечами. Пока, наконец, сам не набрел случайно на Доску почета с батиной фотографией. А там через пару шагов по проходной и распахнутая настежь дверь красного уголка деревообделочного завода. Мальчик так спешил попасть в заветный проем, что, запутавшись в полах пальто навырост, колобком перекатился через высокий со стертой краской порог.
А внутри помещения детворы вперемешку с редкими взрослыми столь, что яблоку негде упасть. Основная ребятня в карнавальных костюмах водит хоровод вокруг разукрашенной елки. Но немало среди детворы и просто зевак. Смачно пахнет еловой хвоей и тем особым теплым древесным духом, что исходит от большой круглой печи…
Все внимание Алешика сосредоточено на Деде Морозе в щедро расшитой зимними узорами шубе. Его лицо с пухлым красноватым носом покрыто пышными белыми усами и большой окладистой бородой. В руках у сказочного дедушки длинный серебряный посох со скрюченным золоченым верхом. И в мальчике пробуждается вера в его волшебную силу. Стоит только взметнуть Деду Морозу чудодейственный жезл вверх, как все вокруг Алешика замирают в тишине: замолкает аккордеон, обрывается на полуслове детская хороводная песенка, стихает гомон в толпе зевак, одетых кто в кургузые, а кто в длиннющие пальто. К одному из них и направляется неспешным величавым шагом самый добрый и сказочный дедушка на свете. И пока один, шепелявя и картавя, читает наизусть новогодний стишок, другой борется за право читать следующим. Вот и он после очередной отчаянной атаки уже почти вплотную приблизился к заветному посоху и тянет вверх свои трепетные ручонки, и готов читать стихи, как выбор Деда Мороза падает на очередного конкурента с локтями покрепче. И еще одного счастливого везунчика волшебник-дедушка наделяет парой карамелек в непритязательных бумажных обертках. И снова не в честь Алешика звучит туш на аккордеоне…
А впрочем, музыки мальчик почти не слышит. До ее ли торжественных звуков, когда снаружи такой богатый, расписной дедов мешок почти пуст внутри. А сам его хозяин уже переместился в недосягаемую для мальчика даль зала. И вот тут-то его уже не восхищенный, а тревожный взгляд остановился на Снегурочке. Понятное дело: почему прежде Алешик не замечал ни ее обильно нарумяненного кукольного личика с добрыми глазами, ни длинной косы, пущенной поверх голубоватой шубы, сплошь испещренной красивыми серебряными узорами, очень похожими на те, что оставляет январский мороз на стеклянных окнах домов. Мало того, что вручка Деда Мороза вела себя неприметно, так еще и стояла в стороне, когда дедушка одаривал счастливчиков конфетами. И только однажды за весь новогодний утренник Снегурочка отступила от этого своего правила, когда, встретившись взглядом с почти с потухшими глазами уже потерявшего всякий интерес к празднику Алешика, вывела его прямо к так вкусно пахнущей свежей хвоей елке. И вот уже от противоположной стороны притихшего зала, величаво подняв над своей красной, сплошь покрытой золоченой вязью шапкой, волшебный шест, степенно вышагивает в сторону Алешика Дедушка Мороз…! Да сколько угодно может он читать стихов, хоть весь остаток утренника напролет, благо все то, что читали ему наизусть из русской классики бабушка Христина и тетя Лика, Алешик запоминал с одного раза. Порой схватывал на лету и ту поэзию, что звучала из огромной черной тарелки — радио (телевизоров на Покровщине тогда еще почти не было). Но что это? Как только дошло до дела, мальчик будто онемел: рот открывает, вроде бы, а своего голоса не слышит. И почти никого не замечает вокруг. И только после нескольких ласково-ободряющих слов Снегурочки Алешик вдруг заговорил, но почему-то не стихами. Это была и самому ему на тот момент еще неведомая история об одном хорошем мальчике.
Однажды в предновогоднюю ночь он поленился закрыть вьюжку в печной трубе. И вместе с холодом в дом пробралась Баба Яга. Это по ее колдовскому наущению при свете гирлянды и пятиконечной звезды — верхушки на елке мальчик распатронил развешенные конфеты, облачив в пустые фантики кусочки хлеба. А место съеденных им мандаринок на ветках заняли крупные золотистого цвета луковицы…
Первым, надкусив едко-горький лук, обильными слезами о подлоге заявил двухлетний брат. А потом, отведав хлеба из-под фантика, заревела сестра… Такая шкода в семье Алешика не прощалась даже в новогодний праздник. И его поставили в угол. От более сурового наказания с малиновой хлобызиной в руках матери и сдобренных незлобным матерком нравоучений отца нерадивого отрока спасли гости. От них-то он прослышал об этом празднике по месту работы отца. Вот тут-то под чарами Бабы Яги и вызрело желание у мальчика попасть туда, втихаря от подгулявших взрослых, покинув место заточения. Но и тут не обошлось без козней вредной старухи. Это она заколдовала доброго дедушку Мороза и тех ребят, которые не давали Алешику выступить. Выходит, что не только брат с сестрой останутся без сладостей, но он еще, выходит, и кондукторшу автобуса обманул, пообещал на обратном пути расплатиться конфетами за проезд. Но самое страшное то, что нечем будет одарить соседку — добрую колдунью Федоровну, что своей ворожбой снимает любую порчу и сглаз. И тогда Алешик весь год вынужден будет терпеть проделки Бабы Яги…
Почти в полной тишине дозвучал конец этой истории. Первой подала голос практичная Снегурочка, лукаво спросив:
— И сколько на елке висело конфет..? А мандаринок..?
Вытянутые обе руки мальчика перед собой обозначали число конфет. Потом по пальцам одной руки можно было определить количество мандарин…
И тут опять обрел уверенное звучание голос сконфуженного Деда Мороза:
— Что, ребятки, поможем хорошему мальчику..?
— Как не помочь..! — зал загремел так, что на елке зазвенели игрушки-колокольчики.
А пока о чем-то переговаривались Дед Мороз со Снегурочкой, к Алешику тонкой веселой струйкой потянулась ребятня. И в его потертую кроличью шапку, подшитую ватой изнутри, каждый норовил опустить карамельку, а некоторые и все две…
Между тем в сторонке от всех тихонько плакала маленькая девочка, наряженная в костюм Бабы Яги. К ней и направился Алешик, держа перед собой полную конфет шапку:
— Чтоб расколдоваться, бери и ты… Сколько надо…
А тем временем в руках у Деда Мороза волшебным образом оказался кулек из серой бумаги со сладостями. И еще один — с мандаринами — держала Снегурочка…
Под торжественный марш аккордеона и под хоровое напутствие скорее — избавиться от Бабы Яги Алешик и покидал этот счастливый праздник.
Фото с сайта: u-f.ru
