Оставили яркий след в жизни Красногорского района Брянщины

Позволю себе еще краткие воспоминания о людях, которые были весьма значимыми фигурами в культурной жизни Красной Горы и района на протяжении многих лет в 70-е – 80-е годы XX века. Речь о многолетней заведующей районным отделом культуры Евгении Михайловне Сеньковой и многолетнем директоре районного Дома культуры Лидии Терентьевне Плотниковой.

Честно говоря, практически ничего не могу сказать об их биографических данных, что в данном случае не имеет принципиального значения, поскольку речь о них исключительно как о личностях, много лет отдавших работе на культурной ниве нашего района.

Евгения Михайловна Сенькова. Знаю, что ее девичья фамилия Некрасова. В Красной Горе она вышла замуж за Максима Павловича и стала Сеньковой.  По образованию Евгения Михайловна библиотекарь, некоторое время работала в районной библиотеке, в том числе и её директором, потом была назначена на должность заведующего отделом культуры района. Я был знаком с Евгенией Михайловной с 1967 года, когда стал работать в отделе архитектуры, а в 1970 году она мне предложила работу в своем отделе. Искренне благодарен ей за это предложение. Сейчас понимаю, что работа «в культуре», как мы тогда говорили, помогла мне раскрыться, раскрепоститься, поверить в себя. К тому же я не только близко познакомился со многими работниками культуры, но и обрел среди них друзей на всю дальнейшую жизнь. Особенно близки мы были с Александром Андреевичем Хандожко.

Помню, как была удивлена моя первая учительница Нина Александровна Плиско, увидев меня  в роли конферансье на одном из концертов. Зная меня по начальной школе как скромного школьника, она и представить не могла, что я буду на сцене то как конферансье, то как чтец стихов, то в составе квартета, то как участник сценического действия.

Евгения Михайловна была красивой, умной женщиной, а в хорошем настроении даже обаятельной. Как руководитель была  достаточно требовательна, строга, но, как говорится, справедлива (чаще всего, можно добавить). Могла пожурить, могла понять и  простить.

Р.Г. Моргач: «Евгения Михайловна Сенькова – вникающий в жизнь учреждений культуры района, ответственный, требовательный и внимательный руководитель.  Она  сама всё делала  с интересом и красиво, и от нас требовала того же. И мы старались. Вот еще один штрих в ее работе с кадрами. Евгения Михайловна особенно бережно относилась к ребятам, т.к., девушек в культуре всегда было больше, а ребят – наперечёт».

Л.Я. Подвойский: «Запомнилось, как она учила меня в справках и отчетах писать: «проделана определенная работа». На мой вопрос, что значит «определенная», кто это определил?», резонно пояснила, что мы не можем написать о большой или хорошей работе (недостатки всегда найдутся), тем более, не можем написать о малой, неудовлетворительной работе (тогда надо увольняться). Но мы же что-то делали и чего-то достигли, вот это и есть «определенная работа». Кому-то это может показаться несущественным, а то и наивным, но я ведь тогда был молод и очень многого не знал и не понимал. И теперь, когда говорю студенту, что у него есть определенные знания материала, всегда невольно улыбаюсь «про себя». Однажды улыбка получилась «не про себя» и студентка даже спросила, чему я улыбаюсь? Пришлось рассказать…

Что касается требовательности Евгении Михайловны. Однажды я присутствовал на репетиции к какому-то важному концерту. Геннадий Каменный, ныне народный артист России, некоторое время работавший в Красногорской музыкальной школе (о чем он, почему-то не вспоминает ни в одном интервью, нет об этом и в его биографиях), репетировал «Калинку». Евгении Михайловне не понравилось, как он берёт некоторые ноты, и она настойчиво требовала брать их опять и опять, и добилась-таки своего. Причем, это был не начальственный каприз, а искреннее желание, чтобы исполнитель приблизился к совершенству.

Практически у всех, кто с ней работал близко или сталкивался по рабочим вопросам, осталась добрая, хорошая память. О людях надо помнить, прежде всего, хорошее, тем более, если они этого заслуживают. Евгения Михайловна – заслуживает!»

Лидия Терентьевна Плотникова.  Уверен, что имя и облик этой женщины до сих пор хорошо помнят многие красногорцы  старшего поколения. Кто-то помнит ее как директора Дома культуры, а большинство – как исполнительницу русских народных и современных песен.

Вспоминает Р.Г. Моргач: «А пела наша Терентьевна замечательно! Ведь не зря же её называли «нашей Зыкиной». На то время она была единственным в  Красногорском районе лауреатом Всесоюзного конкурса».

Надо сказать, что Лидия Терентьевна и внешне, особенно по комплекции и фигуре, была похожа на легендарную народную артистку СССР Людмилу Георгиевну Зыкину, исполнительницу народных песен, русских романсов и эстрадных композиций. Ее любили как зрители, так и власти, что позволило ей стать известной не только на родине, но и за рубежом. Так и «нашу Зыкину», Лидию Терентьевну Плотникову, знали и любили не только в Красной Горе и районе, но и во многих районах Брянщины, а также в Белоруссии и Украине.

Еще немного от Раисы Григорьевны: «Легко поступив в Брянское культпросветучилище и успешно закончив в 1970 году режиссёрское отделение, я была направлена на работу в Красногорский районный Дом культуры. Приняли меня тепло безо всяких проверок и нравоучений. Директором Дома культуры работала Лидия Терентьевна Плотникова. Но все мы называли её тепло, по-домашнему — Терентьевна. В первый же мой рабочий день, а это было в январе, подробно рассказав о работе учреждения, она предложила составить планы работы — на месяц, квартальный и годовой. И всё завертелось, закружилось, словно в свадебном вальсе: концерты, тематические вечера, диспуты, смотры, Новогодние праздники, проводы зимы, всевозможные конкурсы…».

Л.Я. Подвойский: «По поводу обращения к Л.Т. Плотниковой – «Терентьевна» вспоминается курьезный случай. Я о нём как-то уже писал, но вот при встрече и Рая тоже вспомнила его: «Лёня, помнишь, как ты на одном концерте в Доме культуры, будучи ведущим, объявил: «Песня такая-то, исполняет Терентьевна Плотникова». Потом это долго было поводом для шуток и смеха».

Да, этот случай помню хорошо. Тогда я поправил ситуацию следующим образом. Вышел объявлять другую песню, с улыбкой посмотрел в зал и сказал: «Песня такая-то, исполняет Лидия Терентьевна Плотникова». Кажется, что после этого случая работники культуры только так и обращались к ней. Вообще, насколько я знаю и помню, обстановка среди работников культуры в те времена была очень доброжелательной, дружеской, простой, искренней. Все это помогало в работе на сцене и общению вне ее. Об этом говорили все, с кем мне довелось общаться в последнее время.

Не счесть, сколько дорог мы исколесили с агитбригадой, в которой участвовала и Лидия Терентьевна. Как легко, душевно и задорно летел — звучал её голос «над полями, да над чистыми», когда мы приезжали на поля и луга во время посевной, жатвы и косовицы. Как радостно встречали работники ферм и полей «нашу Зыкину»! Какими искренними аплодисментами награждали ее после исполнения песен! Нам тоже «перепадало» аплодисментов. Может, не столько, сколько ей, но тоже хватало!

Хорошо помнятся наши платные концерты в сельских Домах культуры и клубах, где Лидия Терентьевна исполняла не только песни на сцене, но и роль хозяйки вне сцены, организовывая «поздний ужин», скажем так. Концерты заканчивались довольно поздно, энергии мы затрачивали много, придерживаться рекомендаций – «не есть после 6 вечера» было глупо. К тому же, все были молоды, здоровы, отсутствием аппетита в любое время суток не страдали. Поэтому, во многом благодаря Лидии Терентьевне, мы поступали умно. На обратном пути останавливались где-нибудь на опушке леса, перекусывали и пели под баян — аккордеон уже для себя, для души и от души!»

Эх, какие хорошие времена были! Жаль, что прошли безвозвратно (таков закон жизни, увы!), но хорошо, что БЫЛИ! И хорошо, что мы их помним.

С праздником, дорогие работники культуры и ветераны, много лет отдавшие этой сфере, счастья вам и здоровья, и, конечно же, творческого горения!