Большие люди маленького посёлка Ковалёвка брянской Красногорщины

Прав был Александр Сергеевич: мы ленивы и нелюбопытны…

Не подумайте, что это в укор кому-то. Увы, я это и о себе: иногда только какой-то толчок извне заставляет отвлечься от рутины повседневных дел и проявить здоровое любопытство по поводу того, что, казалось бы, лежит на поверхности, но почему-то до поры до времени ускользает от внимания…

На этот раз таким толчком стал телефонный звонок одного из земляков.

— Ты ведь родом из Ковалёвки? – поинтересовался он.

И, получив утвердительный ответ, продолжил:

— А Протасова знаешь?

— Какого именно? У нас Протасовых полпосёлка было…

— Петра Ефимовича, Героя Социалистического Труда…

Вот тут-то и проснулось во мне то самое здоровое любопытство, подогреваемое досадой: вот те на… Как же это? Многих Протасовых знаю… «Дети войны», достойнейшие люди… Василия Протасова, выросшего после Отечественной без отца, выучившегося, ставшего лётчиком-испытателем, майором ВВС, знаю. С Анной Петровной, сестрой его, жившей в Ульяновской области, постоянно поддерживал связь. А вот Протасова — Героя Социалистического Труда — увы…

И «пошёл» я в интернет… А, разыскав скудные данные, «пошёл» мысленно в свою родную Ковалёвку.

И снова вспомнил строки Пушкина, и опять ощутил досаду: вот ведь как — никогда не задавался мыслью о том, каких ЛЮДЕЙ вырастил мой посёлок.

КОВАЛЁВКА МОЯ, КОВАЛЁВКА…

…Тихая моя родина,

Я ничего не забыл.

                                   Николай Рубцов.           

Невелик был наш посёлок, даже не значился нигде — ни на картах (разве что, на самых подробных, топографических), ни в канцелярских книгах. Даже в метриках у всех нас, исконных ковалёвцев, местом рождения записано соседнее село Перелазы…

Почему — «был»? Да потому, что нет его ныне, один погост остался. Справедливости ради, замечу, что не только «перестройка» тому виной — начало положила ещё хрущёвская теория «неперспективных деревень». Невдомёк было «кукурузнику»: живёт в таком посёлке хоть один механизатор — и все поля в округе будут обихожены, засеяны… Говорят же: «Мал золотник, да дорог»…

А он, наш «золотник», наш посёлок, был, действительно, мал — от силы дворов двадцать. Зато улица, хоть и единственная,  — широкая, как нынешний проспект Крахмалёва в Брянске. И — зелёная-зелёная, утопавшая весной в многоцветье садов, среди которых особо выделялся «Напреёнков сад», где местный любитель-мичуринец выращивал и виноград, и шелковицу, и многие, неведомые в наших краях, растения. А летом придорожные травы улицы покрывались длинными полосами домотканых полотен — выбеливались на солнце.

А ещё — речка Дороговша, с ребячьей и кошачьей радостью — пескарями да плотвой…

Из «достопримечательностей» — одна только огромная воронка  рядом с посёлком, в урочище Кусты, — шрам 1943 года, место падения советского истребителя. Старики рассказывали: экипаж подбитого фашистами самолёта тянул до последнего — не зная, что горящий самолёт летит уже над освобождённой территорией, покинул его только тогда, когда пылающая машина вошла в штопор и стремительно понеслась к земле… Для одного из парашютистов оказалось слишком поздно… Прах погибшего пилота покоился на местном кладбище, и всегда на могильном холмике лежали цветы от ковалёвцев, а на Радоницу его застилали скатертью, как и могилки своих родных.

Борис Алексеевич Троянов, уроженец Тульской области. Это имя врезалось в память на всю жизнь — старики, рассказывая нам о героях, всегда говорили: «Вам жить. Запомните… Может, отыщете когда-нибудь родных… Знают ли, хоть, они, где…»

Нам же, несмышлёнышам того времени, представляло особый интерес «вести раскопки» на месте падения самолёта — из добытых кусков алюминия старики отливали ложки.

А ещё мой родной «золотник» имел своеобразный говор, словечки из которого по сей день нет-нет да и выскакивают у меня самопроизвольно. Сказывалось, вероятно, влияние соседних Белоруссии и Украины: у нас, по образному выражению кого-то из классиков, разговаривали «не по-русски и не по-малорусски, а мало по-русски». Мы и фамилий-то своих земляков почти не знали — всё больше по прозвищам… Хотя прозвища не были обидными, чаще всего — по имени главы семейства: «МихАлковы», «Авхимовы (Ефимовы)», либо, если в семье главы не было — по хозяйке: «Параскины», «Горпинины», «Мотины»…

«МАМА УЛЯ»

Вот и эта соседка наша (через несколько дворов жили) была для всех ковалёвцев Ульяной МихАлковой…

Её настоящую фамилию я узнал значительно позже, в 1986 году, — когда центральные советские газеты произвели в наших краях настоящий фурор, опубликовав сообщение о присуждении звания лауреата Государственной премии СССР Ульяне Михайловне Степаненко.

Это, действительно, был фурор! А по нынешним временам — вообще несбыточная фантастика! Не киноактриса, не писательница, не «звезда гламура», а простая деревенская женщина-трудяга, на тот момент — бригадир коллектива отделочников Красногорского строительно-монтажного участка! «Государственная премия СССР за большой личный вклад в повышение эффективности производства и качества работы», — говорилось в сообщении.

В своём коллективе Ульяну Михайловну Степаненко, ковалёвскую Ульяну МихАлкову, звали «мамой Улей». И в этом нет ничего удивительного: в бригаде, которую возглавляла Ульяна Михайловна, были сплошь молодые девчата, недавние выпускницы ПТУ. И для каждой она была «мамой»: требовательно-строгой — в деле, заботливой, умеющей выслушать, способной понять, успокоить, посоветовать, — в жизни.

Согласитесь, как дорого это стоит, и как нуждаются сегодня в этом многие из нас…

***

…А на другой стороне улицы, почти в самом краю её, жили Струговцы. Моего почти ровесника (он немногим старше), в нарушение ковалёвской традиции, звали не по отцу — по деду: Панасов. Дед Афанасий был в посёлке любимцем — и мастер на все руки, и собеседник отменный, и мечтатель. Но и он вряд ли мог представить себе, что внук его Фёдор, «Федька Панасов», уйдя в «большой мир» от маленькой и тихой речушки Дороговши, будет бороздить морские просторы, станет капитаном второго ранга.

КОМАНДИР БОЕВОЙ «ЩУКИ»

Если кому-то доводилось бывать в Калининграде, точнее — в Музее Мирового океана, тот уж точно обратил внимание на один из самых приметных его экспонатов — пришвартованную к причалу и открытую сегодня для посетителей субмарину — подводную лодку «Б-413». Её славную историю описывать не буду — кто заинтересуется, отсылаю к интернету, там сведений предостаточно. Упомяну лишь, что с 1969 по 1990 годы «Б-413» несла боевую службу в северо-восточной Атлантике, Средиземном море. В 1973-1974 годах экипаж лодки совершил уникальный дальний поход продолжительностью более года. В 1976 году подлодка была объявлена лучшим кораблём эскадры, а в 1980 году награждена призом главкома ВМФ по итогам торпедных стрельб. В 1987 году лодка заняла первое место по минным постановкам и объявлена «Отличным кораблём». В 1990 году передана в состав Балтийского флота. С 2014 года «Б-413» входит в десятку самых популярных музеев мира.

Командиром этой лодки и был в 1987-1988 годах мой земляк Фёдор Струговец. В 1965 году он закончил среднюю школу в соседнем с Ковалёвкой селе Колюды, в 1970 году — противолодочный факультет ВВМУ имени М.В. Фрунзе в г. Ленинграде. После окончания училища прошёл все офицерские ступени здорового карьерного роста — от командира торпедной группы – до командира «Б-413». Командование экипажем начиналось «круто»: в июне 1987 года сложились непростые условия выполнения экипажем задач боевой службы в Средиземном море. Решением руководства Ф.Е. Струговец с командой подчинённых воздушным транспортом был доставлен на подводную лодку, которая под его руководством успешно выполнила поставленные задачи. Об этом сегодня напоминает знаменитый командирский знак с силуэтом подводной лодки, который заслуженно и с гордостью носит Фёдор Евгеньевич.

А живёт снова на Брянщине: после увольнения в 1993 году со службы капитан 2 ранга Ф.Е. Струговец переехал с женой и тремя дочерьми из г. Полярный в Жуковский район. Неоднократно избирался главой администрации поселкового Совета в Никольской Слободе, где и проживает. Случается бывать и в родных местах, где когда-то стояла взрастившая его Ковалёвка…

***

ОТ БАТРАКА ДО МЕТАЛЛУРГА

В отличие от предыдущих героев, с Петром Ефимовичем Протасовым я лично знаком не был – слишком велика разница в возрасте. Анализируя данные из интернета, могу лишь предполагать, что по сложившейся традиции в Ковалёвке его звали «Авхимовым»…

Хотя долго он там не задержался. Родившийся в 1907 году, в десятилетнем возрасте остался без родителей. И пришлось пойти «в люди»… Батрачил по сёлам у зажиточных кулаков. Был поводырём у слепого музыканта-лирника.

Вместе с ним и забрёл однажды на Украину, где и началась его настоящая трудовая советская биография: вначале работал шахтёром в Донецке, а в 1928 году устроился чернорабочим на Мариупольский металлургический завод.

В августе 1932 года в составе группы металлургов приехал из Мариуполя на Магнитострой. Вначале в бригаде монтажников работал на строительной площадке первого мартеновского цеха Магнитогорского металлургического комбината. А после завершения строительства – трудился в цехе и учился у известного магнитогорского металлурга, машиниста завалочной машины Ивана Григорьевича Крячко. Протасов участвовал в завалке первой плавки стали мартеновского цеха №1 – уже 8 июля 1933 года пошла первая магнитогорская сталь.

Из газет:

«В дни освоения цеха, в период первых стахановских плавок, в тяжёлые годы войны и дальнейшего подъёма выплавки стали в цехе в числе самых передовых людей шёл Пётр Протасов. […] Выполнял свою работу намного быстрее принятых норм, что позволяло ускорить процесс плавления стали […]. Отличался высоким профессионализмом, трудолюбием и ответственностью […]. Подготовил несколько десятков квалифицированных рабочих. Исключительно трудолюбивый человек, внёс большой вклад в достижения магнитогорских сталеплавителей. За свою работу награждён несколькими орденами и медалями».

В 1958 году Пётр Ефимович стал одним из первых магнитогорцев, которым было присвоено звание Героя Социалистического Труда. П.Е. Протасов ушёл из жизни в октябре 1966 года, похоронен на Левобережном кладбище города Магнитогорска. Его именем назван переулок в левобережной части города, где он проживал со своей семьёй.

***

Вот такие они, мои земляки, большие люди маленького посёлка. Большие – трудом своим на благо Родины!

P.S. Автор приносит читателям извинение за скудность информации и отсутствие фото У.М. Степаненко.

Автор сожалеет, что в своё время, встречаясь с героями этой публикации, «был ленивым и нелюбопытным», упустил возможность узнать у них многое, что хотел бы знать сейчас.

Автор обращается к читателям с просьбой не только восполнить мои пробелы, но и узнать самим больше о героях нашего края: не будем «ленивы и нелюбопытны», ибо «будущее приходит и уходит, а прошлое остаётся». Тем более – ТАКОЕ прошлое!