Жить по велению души

Судьба разбросала красногорцев по бескрайним просторам нашей страны, называвшейся в прошлом веке Советским Союзом. От Камчатки и Сахалина до Прибалтики и Молдавии, от Белого моря и Таймыра до Закавказья и Средней Азии обосновались наши земляки в разных городах и селах, получили новые почтовые адреса.

Хотелось бы знать, счастливы ли были эти переселенцы. Часто ли вспоминали они свою малую родину и писали письма родным и знакомым. Может быть, приезжали на Брянщину во время очередного отпуска хотя бы на несколько дней?

Казалось бы, в 60-е и 70-е годы билеты на воздушном и железнодорожном транспорте были недорогими, и поездка вполне могла состояться, пусть изредка, и даже без особых проблем. Но не все так просто. У моего отца две сестры уехали еще в сороковые годы на Сахалин, но лишь одна за все время жизни на новом месте приезжала в Красную Гору, чтобы навестить родственников. Может, интерес к туризму не у всех земляков сложился, может, они были настолько увлечены любимой работой, что и в отпуск не хотели уходить? Об одном из таких тружеников, покинувших свою малую родину и целиком отдавшего всего себя профессиональной деятельности, мне и хотелось бы рассказать.
Александр Петрович Вернигор родился в 1914 году в простой крестьянской семье. Дом его родителей находился на берегу реки Полонка, в районе современного переулка Солнечный. В 1934 году Александр окончил школу в Красной Горе и поступил в Саратовский сельскохозяйственный институт, после окончания которого в 1939 году был направлен по распределению на работу в Армянскую ССР, в город Ленинакан. Очевидно, новое место жительства ему очень понравилось. Ведь этот город – один из старейших на территории бывшего СССР, известный еще со времени бронзового века под названием Кумайри. В дальнейшем город был в составе Армянского царства, затем Персии, а в 1813 году вошел в состав России и получил название Александрополь. В 1924 году город переименовали в Ленинакан, и в этом же году по соседству с ним была основана Ленинаканская селекционная станция, где и начал свою трудовую деятельность Александр Вернигор. Здесь он познакомился с девушкой Марией Елисеевной, коллегой по работе, которая в 1940 году стала его женой. А в дальнейшем судьба, к сожалению, распорядилась так, что ученому-селекционеру не суждено было увидеть Брянщину, Красную Гору, Беседь…
Александр рано потерял родителей, в Красной Горе из родственников у него остались тетя Лена и двоюродная сестра, которая в 1948 году побывала в гостях в Ленинакане. Ехать пришлось с пересадками в Москве и Тбилиси, на зато сколько было путевых впечатлений от увиденных городов, бескрайних степей, Кавказских гор! Был у Александра и дядя Павел в Москве, была и двоюродная сестра Полина в Новозыбкове. Но что же связывало родственников? Только переписка, поздравительные новогодние открытки, да еще раз в два-три года большие письма, в которых затрагивались самые разные темы – от простых житейских вопросов до сложных философских проблем. С родными же Александр больше не встречался.
Всего себя он посвятил научным исследованиям, став одним из ведущих селекционеров Армении. К 1988 г. в сельскохозяйственное производство республики им было внедрено десять новых районированных сортов растений, которые приносили прибыль более 6 миллионов рублей ежегодно. В частности, это районированный сорт ярового ячменя Нутанс-115, возделывавшейся в Армении с 1964 года. Любимой работе Вернигор отдавал и все свое свободное время, даже очередной отпуск проводил на селекционной станции. Рано потерял единственного сына Сергея, и только жена Мария поддерживала ученого в его нелегком творческом труде. Были новые грандиозные планы, новые надежды на лучшее будущее, которое обещало людям руководство страны в начале так называемой перестройки.
Но в декабре 1988 года страшное землетрясение с центром в Спитаке сровняло с землей большую часть Ленинакана. Навсегда исчезли многие исторические памятники, о которых рассказывал в своих письмах Александр Вернигор. Сам он в трагические мгновения находился на селекционной станции, распложенной к северо-востоку от города. А вернувшись с работы в седьмом часу вечера, обнаружил вместо уютного семейного очага лишь развалины многоэтажного дома. Так в мгновение ока Вернигор потерял жилье, потерял жену, с которой душа в душу прожил 48 лет, построил обеспеченную семью и мечтал о счастливой старости. Что теперь делать одинокому пенсионеру? Ответ прост: селекционная станция, любимая работа – вот что было главным в жизни ученого. Добрые люди приютили пострадавшего, дали ему в однокомнатной квартире угол с раскладушкой. Но хозяев-пенсионеров – соседей по комнате – не хотелось беспокоить. Поэтому можно было позволить себе только стакан чаю в шесть утра и сразу же уехать на станцию, где в рабочем кабинете площадью в 12 квадратных метров удалось собрать кое-какие скромные пожитки, а поздно вечером рейсовым автобусом вернуться в разрушенный город. И так каждый рабочий день. А по воскресеньям независимо от погоды – посещение с цветами кладбища, где были похоронены жена Мария, ее сестра Павлина и племянница София. В письме, датированном 10 июля 1989 года, Александр Петрович признается, что все еще не может смириться с мыслью о безвозвратной потере, ему чудится, что жена всегда рядом, что она беседует с ним, просит сострадания. Ведь Мария Елисеевна, по мысли нашего земляка, – жертва людской самонадеянности, примером чему может быть строительство ненадежного жилья в 8-бальной сейсмической зоне. К тому же и поводов для постоянных воспоминаний, для грусти было предостаточно.
«Жизнь меня никогда не баловала, — читаем мы в письме, — всегда терпел нужду и благодаря добрым людям и учителям и своему разумению вышел в люди. И вот в финале бытия переживаю страшную катастрофу, чудом остался жив, потерял очаг, семью, с трудом и риском перезимовал… Оказался сиротой, одиноким, несчастным, каким был прежде. Но на все надо иметь терпение и понимание сложнейшей обстановки».
Тяжелые жизненные испытания не сломили волю ученого. Он по-прежнему думает о высоких урожаях ярового ячменя, фасоли, чечевицы и нута, хочет, пока позволяет здоровье, делать все возможное, чтобы его многолетний труд увенчался новыми успехами для блага людей. Пришло и увлечение творчеством Льва Толстого. Ведь в произведениях этого писателя немало глубоких философских раздумий о смысле жизни, о творческом труде, о высоком предназначении человека.
Прошло еще десять лет. И в письме, датированном 9 января 1999 года, мы видим такие строки: «Казалось бы, в ненормальных условиях жизни у человека падает всякая инициатива к труду, человек быстро стареет и умирает, а у меня наоборот, уже 85-й год пошел, но здоровье вроде улучшается, и по Божией милости стремлюсь к новшеству, к разработке новых мыслей, новых идей».
В 1999 году исполнилось 60 лет работы А.П. Вернигора на станции, которая называлась теперь Гюмрийской селекционной, по новому названию Ленинакана – Гюмри. Но вовсе не было даже малейшего желания уходить на заслуженный отдых. И не только из-за небольшой пенсии. Ведь и зарплата была невелика. Ученый разрабатывает обширный план селекционного процесса. Со своими помощниками – старшим научным сотрудником, агротехником и семью полевыми рабочими – проводит многочисленные опыты. Были у него еще два младших научных сотрудника, но из-за низкой зарплаты они уехали в Россию. Всю научную работу приходилось вести в трудных условиях. Ведь в результате отсутствия на станции отопления, разрушенного землетрясением, сотрудники на четыре месяца освобождались от работы – до наступления весны. Но как ответственное лицо в своем отделе А.П. Вернигор всегда оставался на посту, чтобы добиться минимальных затрат денежных средств. В результате проведенных работ оказалось, что внедренный ученым сорт Нутанс-115 среди других сортов ярового ячменя по-прежнему оставался самым высокоурожайным, сортом-лидером, и теперь он давал ежегодную прибыль республике в миллиард шестьсот восемьдесят миллионов армянских драмов дохода.
Выяснилось также, что другие сорта ячменя не приспособлены к экологическим природным условиям высокогорного Закавказья и стран Ближнего Востока. Поэтому у Вернигора не появляется и мыслей снизить уровень своей трудовой деятельности. Ученый изучает центры происхождения культурных растений, пытается критически анализировать законы генетики академика Вавилова. Ищет ответ на вопрос, почему у сорта Нутанс-115 отсутствует изменчивость признаков в отличие от других сортов ярового ячменя. Как и прежде, главное для селекционера – трудовая деятельность, новые научные исследования. Ведь только любимая работа, которой было отдано столько сил и связано все самое лучшее на протяжении многих лет, помогала нашему земляку преодолевать тяжелые испытания, находить пути решения самых сложных проблем. «Иной жизни у меня не будет, а эту я должен завершить по велению души», — написал А.П. Вернигор в своем последнем письме на малую родину.