Человек, ещё при жизни ставший легендой

---

Человек, ещё при жизни ставший легендой

Неслышно совершает свой бег время. Вот уже набрали обороты и новый век, и новое тысячелетие. На телеэкране – дебаты, происшествия, обсуждения и главная тема – СВО. И сквозь это всё отчётливее пробивается мысль – наша страна становится сильнее, и главное в этой силе – объединяющая нас национальная идея – патриотизм. Идеология потребления и реклама, которые вместо нас придумывают, что нам должно нравиться, кем мы должны быть и чем измерять свой жизненный успех, в последние десятилетия осторожненько выкрадывали нашу свободу. За наших детей решали, что «молодое поколение должно выбирать пепси-колу». А теперь, вволю насытившись красивыми обвёртками и фантиками, мы, наконец, поняли, что настоящий выбор – это не выбор между пепси и фантой, между той или другой маркой мобильного телефона. Это выбор между смыслом и бессмыслицей. Между целью и пустотой. Если жизнь – накопление вещей, если мысль погружена лишь в торговые каталоги и сплетни, то я и сам в мире лишь однодневка. Смысл же жизни человека придаёт то, что выше её. Жить можно только ради того, за что не страшно умереть. За своих детей, любимых, за свою Родину. Это возможность посмотреть на себя другими глазами. Как это делают сейчас участники специальной военной операции, в том числе и наши с вами земляки. Очевидно, что глаза людей, изображённых на иконах Андрея Рублёва, видят совсем иное, чем глаза «дорогих телезрителей». А вы не хотите попробовать взять дистанцию без стереотипов и сделать себя другими? Потрясающий пример человека, сделавшего себя, – наш земляк – военный разведчик Герой Советского Союза Иван Никифорович Лысенко (на снимке в центре). Он начал войну со штрафроты, а закончил штурмом Рейхстага и установкой на нём Знамени Победы, навсегда вписав своё имя в историю страны. А можно было обозлиться на весь белый свет за несправедливый приговор по делу «о трёх колосках», подобранных на колхозном поле, арест и Соловецкие лагеря, можно было затаиться и ждать: пусть вперёд идут другие. Но не в характере Ивана Никифоровича было отсиживаться за спинами товарищей. Забегая вперёд, приведу воспоминание его дочери Е.И. Черновой: «Когда начались кубинские события и эта страна сражалась за свою свободу, отец, уже будучи Героем Советского Союза, пришёл в Красногорский военкомат и попросил, чтобы его отправили туда добровольцем». «Надо помочь», — сказал он тогда коротко. Он всегда был человек дела, не охочий до высоких слов. Вызовет его на фронте командир: «Иван Никифорович, «языка» бы добыть». Он мигом. Его так и прозвали в разведке: «Неуловимый», настолько он был ловкий, быстрый, всегда готовый выполнить любой приказ. Во всём первый, даже медаль у него была «Отличный разведчик». А двигался как! А цыганочку свою знаменитую как плясал! А ведь много горя испытал. Когда ему было шесть лет, умерла мать. Его и четырёхлетнюю сестру воспитывала тётя. Закончил только четыре класса и пошёл на заработки. Но это не ожесточило его. Наоборот, он столько тепла отдавал другим людям! Бывало, купит конфет своим детям, а раздаст всем на улице. До преклонных лет сохранил эту привычку: когда уже не мог ходить, а только сидел в Красной Горе у дома на скамеечке, карманы его брюк были полны сладостей: играющих вокруг ребят старался угостить. После войны возьмёт дома еды да и пойдёт кого-то кормить. «Не ругайся, Татьяна, — скажет жене, — им нужнее». А если баню вытопит – полсела перемоется. Рыбы наловит, на улице пожарят, вся округа угощается. В первую очередь помогал солдатским вдовам, словно стыдился, что остался жив. Что там против этого какой-то персонаж очередного блокбастера или фильма об инопланетянах, когда рядом с нами жил настоящий герой. Человек, масштаб личности которого даже трудно себе представить. Отмеченный Богом и людьми. Он со всеми был на равных: и с соседскими мальчишками, и с высокими чинами, посещавшими его. Общаясь, по-отечески называл губернатора Брянской области и председателя областной думы «хлопцами», а те, не скрывая своего особого отношения к нему, желали ему здоровья и благодарили за всё, что он сделал для своей страны, о которой думал до последнего вздоха. Ведь после таких встреч Иван Никифорович, прощаясь, всегда говорил: «За Россию!»

Я, как и многие, была наслышана об Иване Никифоровиче. Но, только встретившись с ним лично, прочитав документальные свидетельства, стала на историю его жизни смотреть другими глазами. Уходит куда-то заезженность фраз – «Герой Советского Союза, участник штурма Рейхстага», и ты понимаешь, что перед тобой редчайший образец величия духа русского человека. С таких писал своих героев Отечественной войны 1812 года Лев Толстой. На этой фотографии (снимок вверху) запечатлены сразу три поколения героев нашего Отечества. Сделана она 9 октября 2010 года. Поздравить Героя Советского Союза, ветерана Великой Отечественной войны Ивана Никифоровича Лысенко с 93-летием тогда приехали Герой Советского Союза Иван Андреевич Кашин (на фото справа), бывший командир пассажирского самолёта «ЯК-40», мужественно и хладнокровно действовавший при захвате его террористами в ноябре 1973 года, и Герой России майор запаса Александр Викторович Постоялко, сейчас председатель комитета Брянской областной думы, ярко проявивший себя во время контртеррористической операции на Северном Кавказе, ювелирно корректировавший там огонь нашей артиллерии, под градом пуль вытащивший на себе с поля боя раненого сослуживца. Как вспоминает Е.И. Чернова, они долго беседовали. Говорили обо всем: о прошлом и настоящем, о войне и мире, радовались успехам нашей страны и Брянщины. Чувствовалось, что им интересно вместе. А как же иначе!

Есть события, значение которых не тускнеет от неумолимого бега времени, и которые по прошествии лет не стираются из памяти людей. Напротив, временной разрыв с возрастающей силой подчёркивает их величие и определяющую роль в мировой истории. К таким событиям по праву можно отнести и победу советского народа в Великой Отечественной войне, 80-летие которой мы отметили в этом году.

9 Мая, праздник «со слезами на глазах»… Тогда, в 1945- м, для победы нужно было взять Берлин, столицу фашистской Германии. Город был очень сильно укреплён! Но это уже не могло остановить наших бойцов и изменить исход войны: 29 апреля 1945 года советские солдаты сражались за Рейхстаг. На следующий день он был взят, и над зданием развевалось Знамя Победы.

Сохранилось нетронутым радиодонесение начальника политотдела 3-й Ударной армии полковника Лисицына, адресованное начальнику политотдела 1-го Белорусского фронта генерал-лейтенанту Галаджеву:

«Небо – Галаджеву.

…Бойцы лейтенанта Сорокина из части подполковника Плеходанова приказ т. Сталина № 20 читали в рейхстаге. С большим вниманием слушали приказ вождя воины – участники великой битвы за Берлин, участники боев за рейхстаг. Среди них ст. сержант Лысенко, ст. сержант Правоторов, красноармеец Булатов и Пачковский.

Прочитав приказ т. Сталина, ст. сержант Лысенко заявил: «Приказ Верховного Главнокомандующего Маршала Советского Союза товарища Сталина – водрузить Знамя Победы над Берлином – выполнен. Я горжусь тем, что в этом лично принимал участие…»

Укроп – Лисицын. Май 1945г.».

Их осталось семеро из десяти, шедших на штурм, героев-разведчиков 674-го стрелкового полка 150-й стрелковой Идрицкой ордена Кутузова дивизии 3-й Ударной армии 1-го Белорусского фронта: командир взвода полковой разведки лейтенант Семён Егорович Сорокин, парторг взвода разведки старший сержант Виктор Правоторов, старший сержант Иван Лысенко, сержант Степан Орешко, рядовой Григорий Булатов, рядовой Павел Брюховецкий, рядовой Михаил Пачковский.

Именно разведчики лейтенанта Сорокина, как свидетельствуют сохранившиеся документы тех лет, воспоминания очевидцев, в 14 часов 25 минут 30 апреля 1945 года, беря с боем каждый метр, пробились на верхний этаж и первыми водрузили над главным входом в Рейхстаг на конной скульптурной композиции самодельное Знамя Победы. Потом были и другие знамена, потом было и официальное Знамя Победы Егорова и Кантарии. Было и длительное время умалчивание этого факта, тем более, что сразу же, в начале мая 1945- го, как выяснилось теперь, началась «работа» политотделов с некоторыми документами, особенно теми, что относились к 674-му стрелковому полку, штурмовавшему Рейхстаг.

Было и другое. Один за другим трагически уходили из жизни ребята из группы Сорокина. Складывалось впечатление, что очевидцы никому были не нужны. Долгое время в живых из них оставался лишь один – наш земляк Иван Никифорович Лысенко, Герой Советского Союза, герой штурма Рейхстага. Говорит дочь Ивана Никифоровича Екатерина Ивановна Чернова: «Отец так рассказывал об этом: «Полотнище знамени было самодельным. Мы его сшили из распоротого то ли из матраса, то ли из перины. И его же и повесили на Рейхстаг. Мы ещё немцев потом несколько часов из коридоров и подвалов выбивали, и только в это время Егоров и Кантария подготовленное официальное полковое знамя установили».

3 мая 1945 года Рейхстаг посетил командующий 1-м Белорусским фронтом маршал Жуков. Он приказал запечатлеть у его стен всех знаменосцев, тех, кто водрузил свои знамёна. Получилось несколько рядов. В первом ряду по указанию Жукова в центре была размещена группа Сорокина. Другого человека, кроме Жукова, просто не было в Берлине, кто мог тогда иметь смелость вопреки планам ГлавПура для исторической фотосъёмки поставить на передний план группу Сорокина.

Как сказано в книге «Знаменосцы Победы» (авторы Г.А. Гончаров и С.П. Серкин), «после такого внимания маршала Жукова к группе разведчиков 674-го стрелкового полка на глазах сотен бойцов, построенных перед поверженным рейхстагом, Мелитон Кантария и Михаил Егоров отказались сниматься в кадрах кинохроники со Знаменем Победы, несмотря на то, что Роман Кармен предлагал им принять участие в съёмках, и в исторической съёмке со знаменем – сорокинцы.

Вспоминая об этом, Семён Сорокин спустя много лет в своём интервью привёл слова, сказанные М. Егоровым и М. Кантарией в адрес их группы: «Вы, — они говорили, — водрузили свой флаг первыми, вы и участвуйте».

До сих пор находятся энтузиасты и продолжают упрямо восстанавливать реальный ход событий. Среди них студенты и преподаватели МАИ, уже упомянутый Сергей Павлович Серкин из Кировской области, Сергей Петрович Шостаков, историк-краевед из Брянска, Герман Анатольевич Гончаров и другие. Это нужно не для того, чтобы переписать историю, ведь официальное Знамя Победы Егорова и Кантарии – это навсегда, а для того, как мне кажется, чтобы показать, как труден и тернист был путь к той Победе, как огромен был душевный порыв наших солдат, как велика ненависть к врагу, и как хотелось им наконец закончить ту войну, что штурмовые знамёна устанавливались вновь и вновь, как только какая-то группа бойцов оказывалась в Рейхстаге. С.П. Серкин, изучая материалы о трудной судьбе своего земляка Григория Булатова, которого там прозвали «Гришка-рейхстаг», даже не мог и предположить, что жив один из той семёрки — И.Н. Лысенко. Это оказалось для него настоящим сюрпризом. Об этом он рассказал мне, когда в 2012 году приехал в Красную Гору на 95-летие Ивана Никифоровича. Тогда собралась вместе вся большая и дружная семья юбиляра.

«Я помню, бегаю по хате, а тётка мне говорит: «Иди, Дунька, иди, это твой батька с войны пришёл», — вспоминала старшая дочь Ивана Никифоровича Евдокия Ивановна. И в моей детской памяти ещё остались его слова: «А где Татьяна?» (прим. автора: жена И.Н. Лысенко). Я на него гляжу, а он такой красивый. Сам чернявый, и чуб … волной. Мама называла нас рыбками, а когда пришёл с войны отец, то в селе все стали звать нас Героевы. А он такой хороший у нас, добрый, всем помогал. И чтоб шёл куда без песни… Никогда этого не было! Идёт за водой и поёт свои любимые: «Синий платочек», «Землянку»… Помню его брюки-галифе, сложенные под подушку: так он их берёг, стульев не было, одна скамейка. Помню и начищенные хромовые сапоги его. Всю жизнь он был в движении. В четыре утра вставал – лошадь, корову обхаживал. Работал и председателем сельсовета, и заготовителем, везде нужно было «крутиться», на месте не сидел.

С.П. Шестаков в связи с открывшимися обстоятельствами передал в Берлин, в музей «Карлхост», в котором есть экспозиция о штурме Рейхстага, материалы об И.Н. Лысенко и его портрет. Тогда в Германии в живых оставался только один его защитник – Эрнст Битхер. Тот не мог сначала поверить, что такое было возможно, настолько укреплено было это здание и сколько было стянуто туда сил. Он не мог понять, как разведчики смогли пройти в Рейхстаг под непрерывным шквалистым огнём. Полегло много советских солдат, даже танки тонули при форсировании р. Шпрее, окружавшей Рейхстаг с трёх сторон. Ширина её была 25 метров. Со всех сторон она простреливалась. И, только осознав, что бежали разведчики именно под сплошным огнём своих орудий, немец отдал честь портрету И.Н. Лысенко, сказав при этом: «Уважаю смелых!»

А то, что воевал Иван Никифорович смело и отчаянно, лучше всяких слов говорят его наградные листы:

«В бою 15.02.45 в районе гор. Ястров западнее деревни Гурзен тов. Лысенко в составе отделения вёл разведку по уточнению места расположения противника. Столкнувшись с группой немцев, наши разведчики завязали бой, на поддержку действий своих солдат из леса вышел немецкий автотранспортер. Тов. Лысенко с группой бойцов подбежал к 45-мм пушке, расчет которой был выведен из строя, открыв огонь из орудия, 6-м снарядом подбил автотранспортер. Через несколько минут там же был подбит 2-й автотранспортер, при этом было убито 6 немцев.

(Из представления к медали «За отвагу».)

30 апреля 1945 года Иван Лысенко с товарищами ворвался в Рейхстаг, прокладывая себе дорогу автоматом и гранатами, одним из первых пробился на второй этаж и укрепил самодельное красное знамя. А так как в бою за Рейхстаг он ещё ухитрился взять в плен и отконвоировать к нашим в целости и сохранности двух немецких генералов, командир полка подполковник Плеходанов 6 мая подписал на старшего сержанта Лысенко представление к званию Героя Советского Союза.

Представление прошло все армейские инстанции и 16 мая 1945 года после подписания командующим 3-й Ударной армией ушло в Москву. Там вопрос, надо думать, рассматривали тщательно: судьба у Ивана Никифоровича была непростая, и указ о присвоении ему звания Героя Советского Союза был подписан только через год, 15 мая 1946 года.

«… Под ливнем свинца вплавь тов. Лысенко одним из первых достиг западного берега канала, прикрываясь гранатным огнем, стремительным броском ворвался в немецкую траншею. Немецкий офицер — командир зенитного орудия, действующего на прямой наводке, дважды почти в упор стрелял в тов. Лысенко из пистолета, но не дано было умереть герою. Подмоченный автомат тов. Лысенко отказал, в какое-то мгновение он прикладом разбил голову немецкому офицеру и его денщику. В стане врага поднялась паника. Момент был использован. Через канал переправились ещё несколько наших групп…

30 апреля 1945 года в 14 часов тов. Лысенко первым ворвался в здание Рейхстага, гранатным огнём истребил более 20-ти немецких солдат, достиг второго этажа и водрузил знамя Победы.

За проявленное геройство и мужество в бою достоин присвоения звания «Героя Советского Союза».

(Из наградного листа.)

А в общей сложности не самый длинный, чуть более полутора лет, но очень яркий боевой путь И.Н. Лысенко, помимо звания Героя Советского Союза и ордена Ленина, отмечен орденами Отечественной войны I и II степеней, Красной Звезды, Славы III степени, медалью Жукова, медалями «За отвагу», «За освобождение Варшавы», «За взятие Берлина», «За победу над Германией».

До конца жизни, как говорит его дочь Екатерина Ивановна, Иван Никифорович стеснялся, что только ему одному из их легендарной сорокинской семёрки разведчиков, в числе первых ворвавшихся 29 апреля 1945 года в Рейхстаг, было присвоено высокое звание Героя Советского Союза, а остальным шестерым после представления их тоже к Герою, это звание было заменено на ордена. Считал, что все достойны. В этом – вся его суть как человека и как воина. Вечная ему память и вечная слава!

Елена СЕВРЮК.

Фото предоставлены Екатериной Черновой.