Красногорские имена Брянщины на карте страны

---

Уже не раз, встречая в «Брянском календаре» писателя-краеведа Владимира Григорьевича Деханова строки, посвящённые той или иной памятной дате в жизни нашего земляка Степана Алексеевича Янченко, ловил себя на мысли: надо же, а я-то о нём совсем не ...

Уже не раз, встречая в «Брянском календаре» писателя-краеведа Владимира Григорьевича Деханова строки, посвящённые той или иной памятной дате в жизни нашего земляка Степана Алексеевича Янченко, ловил себя на мысли: надо же, а я-то о нём совсем не знаю.

Хотя, казалось бы, просто обязан знать – как-никак, а мы с ним земляки — он из моего же Красногорского района… И каждый раз давал себе обещание – вот закончится текучка, и обязательно пороюсь в архивах.

Но текучка «заедала» и «заедала», обещание откладывалось и откладывалось.

Тем более, что первые попытки разузнать хоть что-то особым успехом не увенчались: кроме скупых биографических строк – «Янченко Степан Алексеевич (1894–1952), астроном-геодезист ГУСМП», «родился… крестился… учился…», да и то — отрывочных, разбросанных по разным источникам, интернет ничем больше не порадовал и не обнадёжил. Даже точное место рождения не указывается нигде – «сын простого орловского крестьянина», «родился на Брянщине в крестьянской семье», «Суражский уезд», «Поповогорская волость»…

И всё – ни села, ни деревни… Могу лишь догадываться – по распространённости на Красногорщине фамилии Янченко, что это либо Селец, либо его ближайшие окрестности.

Впрочем, подробности биографии нашего земляка известны, как оказалось, немногим и во всей России, хотя заслуги его перед страной неоспоримы.

«Среди многих имён российских исследователей, которые внесли существенную лепту в развитие нашей отечественной науки, имя Степана Алексеевича Янченко стоит несколько особняком и малоизвестно широкому кругу как специалистов, так и простых читателей, для которых ещё существует определённый интерес к истории отечественной и зарубежной науки. И одним из таких имён является имя выдающегося (выделено мною, Л.М.) астронома-геодезиста Янченко Степана Алексеевича», — пишет сайт SET.

И продолжает: «В некотором смысле Янченко ещё повезло — его имя увековечено в виде наименования географических объектов, нанесённых на мировые карты в качестве вершины горы, расположенной на крайнем севере Уральского горного массива, и в качестве наименования небольшого мыса на оконечности острова Земли Георга, что омывается Северным Ледовитым океаном».

Напомню — остров Земля Георга является одним из наиболее крупных островов, входящих в архипелаг Земли Франца-Иосифа, и достигает в длину немногим более 115 километров при общей площади в 2821 квадратный километр. Практически круглый год остров покрыт снежно-ледяным покровом, который на лето немного подтаивает, но в любом случае делает остров Земля Георга необитаемым. А берег, густо изрезанный многочисленными бухтами и фьордами, делает его довольно труднодоступным со стороны океана. И вот среди этого ледяного безмолвия одно из окончаний острова и носит имя прославленного изыскателя Степана Алексеевича Янченко.

Не менее примечательным местом на географической карте Российской Федерации является носящая то же имя гора, расположенная в Приполярном Урале. И хоть не является в определённом смысле достижением высоты — это «всего» 1685 метров над уровнем Северного Ледовитого океана, в жизни и судьбе исследователя она может оказаться своеобразным Эверестом.

К сожалению, в честь кого названы многие географические объекты, со временем стёрлось в памяти – даже у местных жителей. В  подтверждение этому приведу фразу, вычитанную на одном из сайтов:

«С удивлением взирали охотники-манси 60 лет назад на курсантов Высшего арктического морского училища имени адмирала Макарова, которые тогда проходили производственную геодезическую практику в районе Приполярного Урала: что им потребовалось в глухой уральской тайге, где самые крупные реки спокойно можно перейти вброд? Но встречали тепло, советовали, как лучше пройти к той или иной вершине, хотя объяснить, почему названы горы именно так, не могли».

Эта фраза привела, наконец, на сайт «Страны Арктики» с более подробной информацией о нашем земляке, хотя имя автора публикации (одного из тех, кто проходил упомянутую выше практику) не сообщается.

«60 лет назад нам, тогда курсантам Высшего арктического морского училища имени адмирала Макарова, довелось проходить производственную геодезическую практику на Приполярном Урале. Геодезические знаки, как известно, устанавливаются на наиболее высоких местах. Ох, уж эти уральские горки! Не Эвересты, всего несколько сот метров высотой, но сколько потов сойдёт, прежде чем заберёшься на них с поклажей. Одно утешение, что не надо карабкаться на маячащую на горизонте гору Янченко высотой 1685 метров.

Нам тогда и в голову прийти не могло, что она носит имя нашего старшего товарища по полярной гидрографии. Как я жалею, что, вернувшись в Ленинград, не расспросил Степана Алексеевича о «его горЕ». Он тогда ещё был жив. Не знали об этом исследователи Земли Франца-Иосифа, когда в 1956 году, уже после смерти Степана Алексеевича, давали название и мысу Янченко на юге острова Земля Георга…

Путь крестьянского паренька с Брянщины к знаниям был тернист и труден. После окончания церковноприходской школы он сумел самостоятельно, без посторонней помощи, подготовить себя к экзаменам за гимназический курс. В 1914 году в Киеве экстерном получил аттестат зрелости и стал студентом местного университета. Однако вскоре из-за отсутствия средств на учёбу пришлось его оставить и отправиться на заработки на строительство Мурманской железной дороги, где впервые он и перешагнул Полярный круг.

…Путь к высшему образованию Степану Янченко открыла Октябрьская революция. А первой после революции самостоятельной работой молодого астронома-геодезиста, закончившего Ленинградский университет, стала в 1927 году Северо-Уральская экспедиция Академии наук и Уралплана. Её начальник А.Н. Алешков писал в отчёте: «Ляпинский Урал, расположенный к северу от реки Маньи, до сих пор даже на географических картах представлял «белое пятно». Поэтому станет понятным проявленный Северо-Уральской экспедицией интерес к изучению этой страны».

Именно тогда была открыта самая высокая вершина Урала — гора Народная и названы окружающие её вершины — в честь президента Академии наук А.П. Карпинского, зампреда Уралплана Б.В. Дидковского, научного руководителя экспедиции профессора Б.Н. Городкова и её участников А.Н. Алешкова и  С.А. Янченко.

Где только потом не носила экспедиционная судьба Степана Алексеевича — то на Крайнем Юге — в Таджикистане, то на Крайнем Севере — в Арктике! Страна строилась, развивалась. Его руки и знания были нужны везде.

В 1937-м Степан Янченко работал астрономом в гидрографической экспедиции на Новосибирских островах. Поздней осенью в море Лаптевых сложилась на редкость тяжёлая ледовая обстановка. Ледокольный пароход «Георгий Седов», на котором Янченко возвращался на материк, сменил курс и направился на выручку бившимся во льдах транспортным судам. Однако было уже поздно – началось новое льдообразование. Три ледокола — «Георгий   Седов», «Садко» и «Малыгин» — попали в вынужденную зимовку возле острова Бельковского в море Лаптевых. Вскоре дрейфом льда их поволокло на север…

Среди 217 оказавшихся на зимовке человек были 23 студента старших курсов Гидрографического института Главсевморпути. Для того, чтобы они не потеряли год, Янченко предложил организовать учёбу на зимовке. С разрешения Комитета по делам высшей школы начал работать необычный дрейфующий вуз, благо, специалистов высшей квалификации и профессоров на месте оказалось предостаточно. Один из самых больших и сложных курсов — практической астрономии — Янченко взял на себя.

Лекции читались в обширных, но ужасно промёрзлых и страшно холодных твиндеках (прим. автора: междупалубное пространство внутри корпуса грузового судна) «Георгия Седова». Поскольку люди были расселены по находившимся в полукилометре друг от друга кораблям, дежурная группа студентов, вооружённых винтовками на случай нападения белых медведей, ежедневно доставляла учителей в студенческую «аудиторию». Конспектирование здесь не практиковалось: записывать лекции было почти невозможно: чернила мгновенно замерзали, бумаги – в обрез. Нередко студент сдавал домашнее задание в виде свитка – убористо исписанной консервной этикетки.

Однако ни эти трудности, ни буйство природы (не успевала стихнуть бешеная снежная пурга, как начиналось сжатие льдов), ни связанные с этим частые авралы, ни плановые работы по строительству ледовых аэродромов не помешали всем студентам весной сдать экзамены. А затем самолёты полярной авиации вывезли их на Большую землю. Из студентов на зимовке остался лишь любимый ученик Янченко — В.X. Буйницкий. Он вернулся лишь через два года, после 812-дневного дрейфа «Георгия Седова» в Центральном полярном бассейне, вернулся Героем Советского Союза. Вместе с дипломом инженера-гидрографа Буйницкий получил назначение директором Арктического научно-исследовательского института.

Янченко и впредь совмещал свою производственную и педагогическую деятельность. Много лет он руководил учебно-производственным отрядом, через который прошли сотни будущих инженеров-гидрографов. Его любили за доброжелательность, за постоянное стремление быть нужным людям.

Но этот скромный трудолюбивый человек был беспощаден к себе, когда дело касалось долга. В суровую блокадную зиму сорок второго он исполнял обязанности начальника Гидрографического управления Главсевморпути в Ленинграде и согласился эвакуироваться последним — только после того, как была развёрнута деятельность управления на новом месте. Блокадные будни не прошли бесследно. Его жена умерла от истощения в первый день приезда в Красноярск. Самому же Степану Алексеевичу с большим трудом удалось вернуться в строй, хотя полностью он так и не поправился. В 1951 году С.А. Янченко вынужден был оставить работу «вследствие утраты трудоспособности».

***

Вот пока и всё, что удалось «раскопать» о нашем славном земляке Степане Алексеевиче Янченко. Заинтересовавшимся могу порекомендовать изданную в Средне-Уральском книжном издательстве книгу свердловского учёного А.К. Матвеева «От Пай-Хоя до Мугоджар». В ней есть подзаголовок «Название уральских хребтов и гор». Скупо, но чётко автор рассказывает об уральской орфографии, до этого почти не освещённой в географической литературе.

Более всего интересны в книге сведения о находящейся на Исследовательском кряже горе Янченко: «Название дано в честь сотрудника Северо-Уральской экспедиции Академии наук и Уралплана, топографа-геодезиста С.А. Янченко, который в группе с геологом А.Н. Алешковым и ботаником В.Б. Сочавой в 1927 году открыли наиболее значимые вершины на Приполярном Урале».

В заключение приведу ещё одну фразу из интернета – фразу обнадёживающую: «Многие научные труды Степана Алексеевича до сих пор служат людям. В Арктике постоянно работали его ученики. Они ещё полвека назад назвали в его честь мыс Янченко, что находится на Земле Франца-Иосифа. Этот мыс и уральская гора его имени — Янченко, будут всегда напоминать потомкам о славном уральском первопроходце».

От себя же добавлю: а нам, жителям орденоносной Брянщины, —  о земляке, одном из тех, кто поднимал советскую науку на недосягаемую для остального мира высоту – о славном сыне земли красногорской Степане Алексеевиче Янченко!

Перелопачивая в интернете «тысячи тонн словесной руды»,

«зёрна истины» извлекал.

Фото с сайта SET.

P.S. Дорогие земляки! Сведения, как видите, довольно скудные, поэтому давайте вместе продолжим поиск. Право же, человек, которому сама природа воздвигла величественные памятники, — словно предугадывая, что благодарные потомки назовут их именем исследователя, заслуживает того, чтобы о нём знал широкий круг общественности, тем более – на его малой родине.

Ждём ваших писем и звонков.